– Полагаю, он обвел Трухарта вокруг пальца, – сообщила она Пибоди, когда та подошла к ней, и показала на кучу различных гримерных принадлежностей. – Стайлс, очевидно, очень талантливый актер. Сообщи всем, Пибоди, что подозреваемый скрылся.

-Сэр! – Трухарт стоял, вытянувшись в струнку, в дверях спальни Стайлса. Он был бледен, как полотно. – Я целиком несу ответственность за провал порученного мне задания. И приму без возражений любое взыскание, которое вы сочтете нужным на меня наложить.

– Во-первых, кончай говорить, как робот. Во-вторых, ты не несешь ответственности за побег подозреваемого. Во всем виновата одна я.

– Лейтенант, я очень благодарен, что вы принимаете во внимание мою неопытность, которая не позволила мне надлежащим образом выполнить порученное за­дание…

– Заткнись, Трухарт! – «Боже, освободи меня от новичков», – взмолилась про себя Ева. – Пибоди! Подойди сюда!

– Даллас, я почти закончила просмотр записи видеокамеры слежения.

– Пибоди, расскажи Трухарту, что я делаю с поли­цейскими, которые провалили задание или выполнили его не надлежащим образом.

– Вы беспощадно зажимаете им яйца дверью, сэр. За этим бывает очень забавно наблюдать. С безопасного расстояния.

– Спасибо, Пибоди. Я горжусь тобой. Трухарт, я за­жимала вам яйца дверью?

Молодой полицейский мучительно покраснел.

– Не-ет, сэр. Я…

– Из этого следует, что я не считаю вас провалившим задание. Если бы у меня было другое мнение, вы бы уже катались по полу, держась за упомянутые яйца, и молили о пощаде, которой, как верно заметила сер­жант Пибоди, я не знаю. Вам все ясно?

Он поколебался мгновение.

– Да, сэр.

– Вот правильный ответ.

Ева отвернулась от него и стала изучать гардеробную. Ворох костюмов различных видов и назначений; длинный столик, весь заставленный тюбиками, баллончиками, пузырьками и коробочками для грима. Целый ящик, забитый париками, усами и бородами всех видов и цветов.

– Он мог превратить себя в кого угодно. Мне следовало это предусмотреть. Скажите, кто выходил из здания между восемнадцатью тридцатью и тем временем, когда я прибыла на место? Мы проверим это по запи­сям на видеокамерах слежения, но все-таки постарайтесь вспомнить.

Трухарт кивнул и сосредоточился.

– Пара, мужчина с женщиной, оба белые, от трид­цати пяти до сорока лет. Они поймали такси и направи­лись в восточную часть города. Одинокая женщина, полукровка, под тридцать. Она пошла пешком по направлению к центру. Двое мужчин, белый и черный, слегка за тридцать. Они вернулись через тридцать минут, неся упаковку с пивом и огромную пиццу. Одинокий мужчина, непонятной расы, около пятидесяти, с великолеп­ной шевелюрой.

Он остановился, когда Ева подняла руку и показала на коробку с париками, которую она уже приобщила к вещественным доказательствам.

– Есть ли здесь похожий цвет волос?

Трухарт пожал плечами:

– Трудно сказать с полной уверенностью, лейте­нант, было уже достаточно темно. Но, кажется, здесь есть несколько париков похожего цвета.

– Опиши его детально. Рост, вес, тип костюма, внешность…

Она внимательно слушала Трухарта, стараясь мысленно нарисовать портрет человека, в которого превратил себя Стайлс.

– Хорошо, кто-нибудь еще выходил?

Он описал еще нескольких человек, покинувших здание в соответствующее время, но больше никто из них не подходил на эту роль.

– Было ли у него что-нибудь в руках? Портфель, коробка, пакет?

– Нет, сэр. У него ничего не было.

– Ладно, похоже, что ты верно описал его внешность. Оповести всех.

– То есть, сэр?

– Составь подробный словесный портрет и оповес­ти все полицейские участки и подразделения.

Его лицо озарилось счастливой улыбкой, как юби­лейный пирог с сотней свечей.

– Есть, сэр!

Им просто повезло. Об этом слепом везении Ева по­том не раз вспоминала. Да, слепая судьба…

Только по воле случая экспресс в Торонто вышел из строя на подъезде к вокзалу. Неполадку быстро устра­нили, но эта небольшая задержка полностью сломала все расписание поездов. Получив это сообщение, Ева убрала свой мобильный телефон в карман.

– Ну что ж. Двинемся на Центральный вокзал. – Уже на полпути к входной двери она оглянулась. – Трухарт, есть какая-то серьезная причина, по которой вы не идете на один шаг позади меня?

– Сэр?

– Когда старший офицер говорит вам «вперед», вы должны взять в руки свои кости и идти вперед – вслед за ним.

Тень сомнения пробежала по его лицу, но наконец он переварил информацию, что она оставляет его в сво­ей команде, и, осветившись счастливой улыбкой, бро­сился вслед за ней.

– Есть, сэр!

– Транспортная полиция перекроет все выезды из города. Они также проведут проверку всех видов транс­порта, выехавшего в последние часы. – Ева рассказы­вала им все это в кабине лифта, когда они спускались вниз. – Но уже известно, что человек, по приметам по­хожий на подозреваемого, купил билет в один конец до Торонто.

– Там сейчас холодновато. – Пибоди, зябко по­ежившись, подняла воротник своего пальто, когда они вышли из здания и направились к машине. – Если бы я выбирала страну, куда сбежать, я бы выбрала что-ни­будь на юге. Я никогда не была, например, на Кариб­ских островах…

– Ты сможешь сказать ему об этом, когда мы его схватим и повяжем, – предложила Ева, садясь в маши­ну. Включив сирену, она вылетела из паркинга как ракета, почти ставя машину на два колеса на резких пово­ротах.

Скрючившись на заднем сиденье и испытывая лег­кую тошноту от сумасшедшего вождения начальницы, Трухарт тем не менее был наверху блаженства. Он снова находился при исполнении служебных обязанностей. И при этом не гонялся за мелкими уличными воришками, не выписывал штрафы за нарушение правил дорожного движения, а преследовал преступника, подозре­ваемого в двойном убийстве. Пока Ева на бешеной ско­рости нервно вела машину, Трухарт старался запечатлеть в своем сознании каждую деталь расследо­вания, чтобы было что когда-нибудь рассказать внукам. Вот эту дикую скорость, мелькание огней, неожидан­ные толчки и прыжки автомашины, которую его лейте­нант время от времени ставила почти на дыбы, первой стартуя на светофоре или взлетая на высокий подъем. Он прислушивался к спокойному ровному голосу Пибоди, которая координировала по рации их действия со всеми подразделениями полиции, и с обожанием вни­мал низкому Евиному голосу, когда она ругалась, как извозчик, обгоняя очередных «придурков».

Ева осадила машину лишь около здания вокзала.

– Пибоди, Трухарт, за мной! Посмотрим, что нам преподнесут транспортники.